| Главная | Грамматика | Упражнения | Тесты | Тексты | Билингва |
| Hartley cast a quick, critical, appreciative glance at her before speaking, and told himself that his taste in choosing had been flawless. | Гартли, прежде чем заговорить, окинул девушку быстрым, критическим, проницательным взглядом и поздравил самого себя с безукоризненным вкусом в выборе. |
| Vivienne was about twenty-one. She was of the purest Saxon type. Her hair was a ruddy golden, each filament of the neatly gathered mass shining with its own lustre and delicate graduation of colour. In perfect harmony were her ivory-clear complexion and deep sea-blue eyes that looked upon the world with the ingenuous calmness of a mermaid or the pixie of an undiscovered mountain stream. Her frame was strong and yet possessed the grace of absolute naturalness. And yet with all her North- ern clearness and frankness of line and colouring, there seemed to be something of the tropics in her — something of languor in the droop of her pose, of love of ease in her ingenious complacency of satisfaction and comfort in the mere act of breathing — something that seemed to claim for her a right as a perfect work of nature to exist and be admired equally with a rare flower or some beautiful, milk-white dove among its sober-hued companions. | Вивьен было около двадцати одного года. Она принадлежала к чистейшему саксонскому типу. Каждая прядь ее красновато-золотистых, изящно подобранных волос сияла своим собственным блеском и имела особый нежный оттенок. В полной гармонии были ее чистый, как слоновая кость, цвет лица и глубокие, синие, как море, глаза, смотревшие на мир с мечтательностью морской сирены или феи не открытого еще горного ручья. Она была крепкого сложения, но в то же время обладала полной непринужденности грацией. Тем не менее, при всей северной чистоте и ясности ее линий и колорита, в ней, казалось, было и что-то от тропиков: какая-то томность в непринужденности ее позы, наслаждение и покой в простодушном ее довольстве собой, в самом акте дыхания — что-то, свидетельствовавшее о ней, как о совершенном творении природы, достойном поклонения наряду с редким цветком или какой-нибудь великолепной молочно-белой горлицей среди скромно окрашенных подруг. |
| She was dressed in a white waist and dark skirt - that discreet masquerade of goose-girl and duchess. | На ней была белая блузка и черная юбка — предусмотрительный маскарад пастушки гусей, которая на самом деле герцогиня. |
| "Vivienne," said Hartley, looking at her pleadingly, "you did not answer my last letter. It was only by nearly a week's search that I found where you had moved to. Why have you kept me in suspense when you knew how anxiously I was waiting to see you and hear from you?" | — Вивьен, — сказал Гартли, умоляюще глядя на нее, — вы не ответили на мое последнее письмо. Я разыскивал вас почти целую неделю, прежде чем мне удалось узнать, куда вы переехали. Почему вы держали меня в неизвестности? Ведь вы же знали, с каким нетерпением я хотел увидеть вас, услышать о вас? |
| The girl looked out the window dreamily. "Mr. Hartley," she said hesitatingly, "I hardly know what to say to you. I realize all the advantages of your offer, and sometimes I feel sure that I could be contented with you. But, again, I am doubtful. I was born a city girl, and I am afraid to bind myself to a quiet suburban life." |
Девушка задумчиво смотрела в окно. — Мистер Гартли, — промолвила она нерешительно, — я, право, не знаю, что вам сказать. Я понимаю все преимущества вашего предложения и иногда думаю, что могла бы быть счастлива у вас. Но затем я снова начинаю колебаться. Я родилась горожанкой, и я боюсь, что не вынесу тихой жизни за городом. |
| "My dear girl," said Hartley, ardently, "have I not told you that you shall have everything that your heart can desire that is in my power to give you? You shall come to the city for the theatres, for shopping and to visit your friends as often as you care to. You can trust me, can you not?" | — Дорогая моя, — пылко произнес Гартли, — я ведь сказал вам, что у вас будет все, чего пожелает ваше сердце, все, что будет в моих силах дать вам. Вы будете ездить в город — в театры, за покупками, к вашим друзьям, когда только захотите. Ведь вы верите мне, не так ли? |
| "To the fullest," she said, turning her frank eyes upon him with a smile. "I know you are the kindest of men, and that the girl you get will be a lucky one. I learned all about you when I was at the Montgomerys'." | — О, я верю вам вполне, — сказала она с улыбкой и подняла на него свои ясные глаза. — Я знаю, что вы добрейший из людей и что девушка, которую вы выберете себе, будет счастливицей. Я все узнала о вас, когда была у Монтгомери. |
| "Ah!" exclaimed Hartley, with a tender, reminiscent light in his eye; "I remember well the evening I first saw you at the Montgomerys'. Mrs. Montgomery was sounding your praises to me all the evening. And she hardly did you justice. I shall never forget that supper. Come, Vivienne, promise me. I want you. You'll never regret coming with me. No one else will ever give you as pleasant a home." Next |
— Ах! — воскликнул Гартли, и в глазах его затеплился свет воспоминаний. — Я хорошо помню этот вечер, когда я впервые увидел вас у Монтгомери. Миссис Монтгомери целый вечер пела вам хвалы. И она едва ли отдала вам должное. Я никогда не забуду этого ужина. Ну же, Вивьен, скажите "да"! Я не могу без вас. Вы никогда не пожалеете, что приняли мое предложение. Никто другой никогда не создаст вам такой уютной семейной обстановки. Далее |
| © NJNJ.ru Читайте О. Генри в оригинале и в переводе |